[MIF-zgyri]

Пишет  TrashTank:

Лучи любви от наших заклятых друзей

В начале апреля 1945 г. перед самым окончанием Великой Отечественной У. Черчилль, премьер-министр нашего союзника — Великобритании отдал приказ начальникам своих штабов о разработке операции внезапного удара по СССР — операции «Немыслимое». Он был ему представлен 22 мая 1945 года на 29 страницах. В настоящее время этот план хранится в Государственном архиве Великобритании.

Согласно этому плану, нападение на СССР должно было начаться, следуя принципам Гитлера, — внезапным ударом. 1 июля 1945 года 47 английских и американских дивизий без всякого объявления войны должны были нанести сокрушительный удар не ожидавшим такой беспредельной подлости от союзников наивным русским. Удар должны были поддержать 10-12 немецких дивизий, которых «союзники» держали нерасформированными в Шлезвиг-Гольштейне и в южной Дании, их ежедневно тренировали британские инструктора: готовили к войне против СССР.

Заданию предшествовали выводы, которые Черчилль представил в своих мемуарах:

* во-первых, Советская Россия стала смертельной угрозой для „свободного мира“;
* во-вторых, немедленно создать новый фронт против её стремительного продвижения;
* в-третьих, этот фронт в Европе должен уходить как можно дальше на восток;
* в-четвёртых, главная и подлинная цель англо-американских армий — Берлин;
* в-пятых, освобождение Чехословакии и вступление американских войск в Прагу имеет важнейшее значение;
* в-шестых, Вена, по существу вся Австрия должна управляться западными державами, по крайней мере на равной основе с русскими Советами;
* в-седьмых, необходимо обуздать агрессивные притязания маршала Тито в отношении Италии…

План операции был подготовлен объединённым штабом планирования военного кабинета. В плане дана оценка обстановки, сформулированы цели операции, определены привлекаемые силы, направления ударов войск западных союзников и их вероятные результаты. В приложениях к плану содержатся сведения о дислокации войск Красной Армии (в английских документах, как правило, употребляется термин «русская армия») и западных союзников, а также картографический материал.

Общеполитической целью планируемой операции было «навязать русским во­лю Соединённых Штатов и Британской империи. Быстрый (военный) успех может побудить русских хотя бы временно подчиниться нашей воле, но может и не побу­дить. Если они хотят тотальной войны, то они её получат».

Военная кампания должна была первоначально носить сухопутный характер и разворачиваться в Северо-Восточной Европе, наилучшей зоной для наступления рассматривалась территория к северу от линии Цвиккау — Хемниц — Дрезден — Гёрлиц. При этом предполагалось, что остальная часть фронта будет удерживать оборону. В операции предполагалось задействовать 47 английских и американских дивизий. Также рассматривалась возможность участия в операции 10?12 немецких дивизий. Допускалось участие в войне Польши, в случае переноса боевых действий на её территорию

По идее, должна была начаться война объединенных сил Западной цивилизации против России, а впоследствии в этом «крестовом походе» должны были участвовать и другие страны, например, Польша, затем Венгрия... Война должна была привести к полному разгрому и капитуляции СССР. Конечной целью было закончить войну примерно там же, где планировал ее закончить Гитлер по плану «Барбаросса».

Англосаксы готовились сломить нас террором — изуверским уничтожением крупных советских городов: Москвы, Ленинграда, Владивостока, Мурманска и другими сокрушительными ударами волн «летающих крепостей». Несколько миллионов советских людей должны были погибнуть в отработанных до мелочей «огненных смерчах». Так были уничтожены Гамбург, Дрезден, Токио... Это готовились сделать и с нами, с союзниками.

Однако Красная Армия неожиданно изменила свою дислокацию. Это было решающей гирей, сдвинувшей чашу весов истории — приказ войскам англосаксов отдан не был. Взятие считавшегося неприступным Берлина показало мощь Советов, и военные эксперты врага склонились к тому, чтобы отменить нападение на СССР.

Военно-морские силы Великобритании и США тогда имели абсолютное превосходство над ВМФ СССР: по миноносцам в 19 раз, по линкорам и большим крейсерам — в 9 раз, по подводным лодкам — в 2 раза. Свыше сотни авианесущих кораблей и несколько тысяч единиц палубной авиации против нуля со стороны СССР. «Вероятный союзник» располагал четырьмя воздушными армиями тяжелых бомбардировщиков, которые могли наносить сокрушительные удары. Советская дальняя бомбардировочная авиация была несравненно более слабой.

В апреле 1945-го союзники представляли наши войска измотанными и истощенными, а боевую технику — до предела изношенной. Их военные специалисты оказались сильно удивлены мощью Советской Армии, которую она продемонстрировала при взятии Берлина. Не вызывает сомнений верность вывода историка Валентина Фалина — решение Сталина о штурме Берлина в начале мая 1945-го предотвратило Третью мировую войну. Это подтверждается недавно рассекреченными документами. В противном случае Берлин был бы без боя взят «союзниками», а объединенные силы всей Европы и Северной Америки обрушились бы на СССР.

Даже после взятия Берлина планы предательского удара продолжали разрабатываться полным ходом. Остановило их только то, что планы были вскрыты и расчеты стратегов показывали, что без внезапного удара сломить СССР не удастся. Была еще одна важная причина, по которой американцы возражали британцам — им нужно было, чтобы СССР сокрушил Квантунскую армию на Дальнем Востоке, без чего победа США над Японией своими силами была под вопросом.

Составители плана пришли к двум основным выводам:

«* начиная войну с русскими, необходимо быть готовым к длительной и дорогостоящей тоталь­ной войне,
* численный перевес русских на суше делает крайне сомнитель­ным возможность достижения ограниченного и быстрого (воен­ного) успеха.

Поэтому мы считаем, что, если начнется война, достигнуть быстрого ограниченного успеха будет вне наших возможностей и мы окажемся втянутыми в длительную войну против превосходящих сил. Более того, превосходство этих сил может непомерно возрасти, если возрастет усталость и безразличие американцев и их оттянет на свою сторону магнит войны на Тихом океане».

Сейчас на Западе пытаются представить план Черчилля «ответом» на «советскую угрозу», на попытку Сталина захватить всю Европу. Но вот что пишет историк О.А. Ржешевский:

«Имелись ли в то время у советского руководства планы наступления до берегов Атлантики и захвата Британских островов? На этот вопрос следует ответить отрицательно. Подтверждением тому является принятый СССР 23 июня 1945 г. закон о демобилизации армии и флота, последовательный перевод их на штаты мирного времени. Демобилизация началась 5 июля 1945 г. и завершилась в 1948 г.

Армия и флот были сокращены с 11 млн. до менее 3 млн. чел., упразднены Государственный Комитет Обороны, Ставка Верховного Главнокомандования. Количество военных округов в 1945-1946 гг. уменьшилось с 33 до 21. Значительно сократилось количество войск в Восточной Германии, Польше и Румынии. В сентябре 1945 г. советские войска были выведены из северной Норвегии, в ноябре из Чехословакии, в апреле 1946 г. с острова Борнхольм (Дания), в декабре 1947 г. — из Болгарии...

Знало ли советское руководство о британских планах войны против СССР? На этот вопрос, пожалуй, можно ответить утвердительно... Косвенно подтверждает это и видный знаток истории советских вооруженных сил профессор Эдинбургского университета Д.Эриксон. По его мнению, план Черчилля помогает объяснить, «почему маршал Жуков неожиданно решил в июне 1945 г. перегруппировать свои силы, получив из Москвы приказ укрепить оборону и детально изучить дислокацию войск западных союзников. Теперь причины понятны: очевидно, план Черчилля стал заблаговременно известен Москве и сталинский Генштаб принял соответствующие меры противодействия».

План операции «Немыслимое» действительно был заблаговременно известен Москве, будучи передан Кембриджской пятёркой

Трудно сыскать в истекшем веке политика, равного Черчиллю по способности сбивать с толку чужих и своих. Но особенно преуспел будущий сэр Уинстон по части фарисейства и интриг в отношении Советского Союза. В посланиях на имя Сталина он «молился, чтобы англосоветский союз был источником многих благ для обеих стран, для Объединенных Наций и для всего мира», желал «полной удачи благородному предприятию». Имелось в виду широкое наступление Красной Армии по всему восточному фронту в январе 1945 года, спешно готовившееся в ответ на мольбу Вашингтона и Лондона оказать помощь союзникам, попавшим в кризисное положение в Арденнах и Эльзасе. Но это на словах. А на деле Черчилль считал себя свободным от каких-либо обязательств перед Советским Союзом.



Именно тогда Черчилль отдал приказы складировать трофейное немецкое оружие с прицелом на возможное его использование против СССР, размещая сдававшихся в плен солдат и офицеров вермахта подивизионно в земле Шлезвиг-Гольштейн и в южной Дании. Затем прояснится общий смысл затевавшейся британским лидером коварной затеи. Англичане брали под свое покровительство немецкие части, которые сдавались без сопротивления, отправляли их в южную Данию и Шлезвиг-Гольштейн. Всего там было размещено около 15 немецких дивизий. Оружие складировали, а личный состав тренировали для будущих схваток. В конце марта—начале апреля Черчилль отдает своим штабам приказ: готовить операцию «Немыслимое» — с участием США, Англии, Канады, польских корпусов и 10—12 немецких дивизий с целью начать боевые действия против СССР.

В их плане было четко прописано: советские войска на этот момент будут истощены, техника, участвовавшая в боевых действиях в Европе, — изношена, продуктовые запасы и медикаменты подойдут к концу. Поэтому не составит труда отбросить их к довоенным границам и заставить Сталина уйти в отставку. Нас ждали смена государственного строя и раскол СССР. В качестве меры запугивания — бомбежка городов.

Лондон долго отрицал существование такого плана, но несколько лет назад англичане рассекретили часть своих архивов, и среди документов оказались бумаги, касающиеся плана «Немыслимое».

Эйзенхауэр в своих воспоминаниях признает, что второго фронта уже в конце февраля 1945-го практически не существовало: немцы откатывались без сопротивления. Тактика немцев состояла в следующем: удерживать, насколько возможно, позиции вдоль всей линии советско-германского противоборства до тех пор, пока виртуальный Западный и реальный Восточный фронт не сомкнутся, и американские и британские войска как бы примут от соединений вермахта эстафету в отражении «советской угрозы», нависшей над Европой.

Черчилль в это время в переписке, телефонных разговорах с Рузвельтом пытается убедить во что бы то ни стало остановить русских, не пускать их в Центральную Европу. Это объясняет значение, которое к тому времени приобрело взятие Берлина. Вашингтон, пока был жив Рузвельт, по разным мотивам не спешил ставить крест на сотрудничестве с Москвой. А для Черчилля «советский мавр сделал свое дело, и его следовало удалить».

Ялтинская конференция союзников закончилась 11 февраля. В первой половине 12 февраля гости улетели по домам. В Крыму, между прочим, было условлено, что авиация трех держав будет в своих операциях придерживаться определенных линий разграничения. А в ночь с 12 на 13 февраля бомбардировщики западных союзников совершили налет на Дрезден, затем прошлись по основным предприятиям в Словакии, в будущей советской зоне оккупации Германии, чтобы заводы не достались нам целыми. В 1944 году подверглись налетам нефтепромыслы в Плоешти, когда к главному центру нефтедобычи, всю войну снабжавшему Германию горючим, приблизились советские войска.

Одной из главных целей налетов на Дрезден были мосты через Эльбу. Действовала черчиллевская установка, которую разделяли и американцы, задержать Красную Армию как можно дальше на востоке. В инструктаже перед вылетом британских экипажей говорилось: нужно наглядно продемонстрировать Советам возможности союзнической бомбардировочной авиации. Вот и демонстрировали. Причем, не единожды. В апреле сорок пятого накрыли бомбами Потсдам. Уничтожили Ораниенбург. Нас оповестили — летчики ошиблись. Вроде бы целились в Цоссен, где размещалась штаб-квартира немецких ВВС. Ораниенбург бомбили по приказу Маршалла и Леги, ибо там находились лаборатории, работавшие с ураном. Чтобы ни лаборатории, ни персонал, ни оборудование, ни материалы не попали в наши руки, — все обратили в пыль.

Предпринимались попытки повлиять на партнеров добрым примером. Со слов Владимира Семенова, советского дипломата, известно следующее. Сталин пригласил к себе Андрея Смирнова, бывшего тогда заведующим 3-м Европейским отделом МИД СССР и по совместительству министром иностранных дел РСФСР, для обсуждения вариантов действий на отведенных под советский контроль территориях. Смирнов доложил, что наши войска, преследуя противника, вышли за пределы демаркационных линий в Австрии, которые были согласованы в Ялте, и предложил де-факто застолбить наши новые позиции в ожидании, как будут вести себя США в сходных ситуациях. Сталин прервал его и сказал: «Неправильно. Пишите телеграмму союзным державам». И продиктовал: «Советские войска, преследуя части вермахта, вынуждены были переступить линию, ранее согласованную между нами. Настоящим хочу подтвердить, что по окончании военных действий советская сторона отведет свои войска в пределы установленных зон оккупации».

12 апреля посольство США, государственные и военные учреждения получили инструкцию Трумэна: все документы, подписанные Рузвельтом, исполнению не подлежат. Затем последовала команда ужесточить позицию по отношению к Советскому Союзу. 23 апреля Трумэн проводит в Белом доме заседание, где заявляет: «Хватит, мы не заинтересованы больше в союзе с русскими, а стало быть, можем и не выполнять договоренностей с ними. Проблему Японии решим и без помощи русских». Он задался целью «сделать Ялтинские соглашения как бы не существовавшими».

Трумэн был близок к тому, чтобы немедля объявить о разрыве сотрудничества с Москвой во всеуслышание. Против Трумэна буквально восстали военные, за исключением генерала Паттона, командовавшего бронетанковыми войсками США. Кстати, военные сорвали и план «Немыслимое». Они были заинтересованы во вступлении Советского Союза в войну с Японией. Их аргументы Трумэну: если СССР не выступит на стороне США, то японцы перебросят на острова миллионную Квантунскую армию и будут сражаться с таким же фанатизмом, как это было на Окинаве. В итоге американцы: потеряют только убитыми от одного до двух миллионов человек.

К тому же американцы на тот момент еще не испытали ядерную бомбу. Да и общественное мнение в Штатах тогда не поняло бы такого предательства. Граждане Америки тогда в основном сочувствовали Советскому Союзу. Они видели, какие мы несем потери ради общей победы над Гитлером. В итоге Трумэн согласился с доводами своих военспецов: «Хорошо, раз вы так считаете, что они должны нам помочь с Японией, пусть помогают, но мы с ними на этом кончаем дружбу». Отсюда такой жесткий разговор с Молотовым, который недоумевал: что вдруг случилось? Трумэн тут уже опирался на атомную бомбу.

Кроме того, американские военные, как, впрочем, и их британские коллеги, полагали, что развязать войну с Советским Союзом проще, чем успешно закончить ее. Риск казался им слишком большим — штурм Берлина произвел отрезвляющее впечатление на англичан. Заключение начальников штабов британских войск было однозначным: блицкрига против русских не выйдет, а втягиваться в затяжную войну они не рискнули.

Заметьте, США не только не приглашали Англию участвовать в этой войне, они выдавливали ее из Азии. По соглашению 1942 года линия ответственности США не ограничилась Сингапуром, а касалась также Китая, Австралии, Новой Зеландии.

Сталин сказал: «Вы показываете, что может ваша авиация, а я вам покажу, что мы можем на земле». Он продемонстрировал ударную огневую мощь наших Вооруженных сил для того, чтобы ни у Черчилля, ни у Эйзенхауэра, ни у Маршалла, ни у Паттона, ни у кого другого не появлялось желание воевать с СССР. За решимостью советской стороны взять Берлин и выйти на линии разграничения, как они были обозначены в Ялте, стояла архиважная задача — предотвратить авантюру британского лидера с осуществлением плана «Немыслимое», то есть перерастание Второй мировой войны в Третью.

Оправданы ли были столь высокие жертвы ради взятия Берлина под наш контроль? После того, как довелось в полном объеме прочитать подлинные британские документы, — они были рассекречены 5-6 лет назад, — когда я сопоставил содержащиеся в этих документах сведения с данными, с которыми по долгу службы приходилось знакомиться еще в 50-х годах, — говорит Фалин, — многое расставилось по своим местам и часть сомнений отпала. Если угодно, Берлинская операция явилась реакцией на план «Немыслимое», подвиг наших солдат и офицеров при ее проведении был предупреждением Черчиллю и его единомышленникам.

Вермахт намеревался устроить на улицах Берлина второй Сталинград. Теперь уже на реке Шпрее. Установление контроля над городом являлось сложнейшей задачей. На подступах к Берлину мало было преодолеть Зееловские высоты, прорвать с тяжелыми потерями семь линий, оборудованных для долговременной обороны. На окраинах столицы рейха и на главных городских магистралях немцы закапывали танки, превращая их в бронированные доты. Когда наши части вышли, к примеру, на Франкфуртер аллее, улица вела прямиком к центру, их встретил шквальный огонь, опять же стоивший нам многих жизней...

Сталин настоял на проведении Берлинской операции. Он хотел показать инициаторам «Немыслимого» огневую и ударную мощь советских вооруженных сил. С намеком: исход войны решается не в воздухе и на море, а на земле.

Несомненно одно. Сражение за Берлин отрезвило многие лихие головы и тем самым выполнило свое политическое, психологическое и военное назначение. А голов на Западе, одурманенных сравнительно легким по весне сорок пятого года успехом, было хоть отбавляй. Одна из них — американский генерал Паттон. Он истерически требовал не останавливаться на Эльбе, а, не мешкая, двигать войска США через Польшу и Украину к Сталинграду, дабы закончить войну там, где потерпел поражение Гитлер. Паттон нас с вами называл «потомками Чингисхана». Черчилль, в свою очередь, тоже не отличался щепетильностью в выражениях. Советские люди шли у него за «варваров» и «диких обезьян».



Штурм Берлина, водружение знамени Победы над рейхстагом были, конечно же, не только символом или финальным аккордом войны. И меньше всего пропагандой. Для армии являлось делом принципа войти в логово врага и тем обозначить окончание самой трудной в российской истории войны. Отсюда, из Берлина, считали бойцы, выполз фашистский зверь, принесший неизмеримое горе советскому народу, народам Европы, всему миру. Красная Армия пришла туда для того, чтобы начать новую главу и в нашей истории, и в истории самой Германии, в истории человечества...

Вникнем в документы, которые по поручению Сталина готовились весной сорок пятого — в марте, апреле и мае. Объективный исследователь убедится: не чувство мести определяло намечавшийся курс Советского Союза. Руководство страны предписывало обращаться с Германией как с государством, потерпевшим поражение, с немецким народом, как ответственным за развязывание войны. Но... никто не собирался превращать их поражение в наказание без срока давности и без шанса на достойное будущее. Сталин реализовывал выдвинутый еще в сорок первом году тезис: гитлеры приходят и уходят, а Германия и немецкий народ останутся.

Естественно, надо было заставить немцев вносить свою лепту в восстановление «выжженной земли», которую они оставили в наследство после себя на оккупированных территориях. Для полного возмещения потерь и ущерба, причиненного нашей стране, не хватило бы и всего национального богатства Германии. Взять столько, сколько удастся, не вешая себе на шею жизнеобеспечение еще и самих немцев — таким не слишком дипломатическим языком Сталин ориентировал подчиненных в вопросе о репарациях. Ни один гвоздь не был лишним, дабы поднять из руин Украину, Белоруссию, Центральные области России. Более четырех пятых производственных мощностей там было разрушено. Более трети населения лишилось жилья. Немцы взорвали, завернули в штопор 80 тысяч километров рельсового пути, даже шпалы переломали. Все мосты обрушили. А 80 тысяч км — это больше, чем все железные дороги Германии перед Второй мировой войной вместе взятые.

Советскому командованию вместе с тем давались твердые указания пресекать безобразия по отношению к мирному населению, особенно к его женской половине. Насильники подлежали суду военного трибунала.

Одновременно Москва требовала строго карать любые вылазки, диверсии «недобитых и неисправимых», которые могли произойти в поверженном Берлине и на территории советской оккупационной зоны. Между тем, желающих стрелять в спину победителям было не так уж и мало. Берлин пал 2 мая, а «местные бои» закончились в нем десятью днями спустя. Иван Иванович Зайцев, он работал в нашем посольстве в Бонне, — продолжает Фалин, — рассказывал мне, что «ему всегда больше всех «везло». Война кончилась 9 мая, а он в Берлине воевал до 11-го. В Берлине сопротивление советским войскам оказывали эсэсовские части из 15 государств. Там действовали наряду с немцами норвежские, датские, бельгийские, голландские, люксембургские и черт знает какие еще нацисты.

Хотелось бы коснуться того, как союзники хотели украсть у нас День Победы, приняв 7 мая в Реймсе капитуляцию немцев. Эта, по сути, сепаратная сделка вписывалась в план «Немыслимое». Нужно было, чтобы немцы капитулировали только перед западными союзниками и смогли участвовать в Третьей мировой войне. Преемник Гитлера Дениц в это время заявил: «Мы прекратим войну перед Англией и США, которая потеряла смысл, но по-прежнему продолжим войну с Советским Союзом». Капитуляция в Реймсе фактически была детищем Черчилля и Деница. Соглашение о капитуляции было подписано 7 мая в 2 часа 45 минут.

Нам стоило огромных трудов вынудить Трумэна пойти на подтверждение капитуляции в Берлине, точнее, в Карлхорсте 9 мая с участием СССР и союзников, договориться о Дне Победы 9 мая, ибо Черчилль настаивал: считать днем окончания войны 7 мая. Кстати, в Реймсе произошел еще один подлог. Текст соглашения о безоговорочной капитуляции Германии перед союзниками утвердила Ялтинская конференция, его скрепили своими подписями Рузвельт, Черчилль и Сталин. Но американцы сделали вид, что забыли о существовании документа, который, кстати, лежал в сейфе начальника эйзенхауэрского штаба Смита. Окружение Эйзенхауэра под руководством Смита составило новый документ, «очищенный» от нежелательных для союзников ялтинских положений. При этом документ был подписан генералом Смитом от имени союзников, а Советский Союз даже не упоминался, будто не участвовал в войне. Документ о капитуляции в Реймсе передали немцам раньше, чем его послали в Москву.

Эйзенхауэр и Монтгомери отказались участвовать в совместном параде Победы в бывшей столице рейха. Они вместе с Жуковым должны были принимать этот парад. Задуманный парад Победы в Берлине все-таки состоялся, но его принимал один маршал Жуков. Это было в июле сорок пятого. А в Москве Парад Победы состоялся, как известно, 24 июня.

Смерть Рузвельта обернулась почти молниеносной сменой вех в американской политике. В своем последнем послании конгрессу США (25 марта 1945 г.) президент предупреждал: либо американцы: возьмут на себя ответственность за международное сотрудничество — в выполнении решений Тегерана и Ялты, — либо они будут нести ответственность за новый мировой конфликт. Трумэна это предупреждение, это политическое завещание предшественника не смущало. «Pax Americana» должен быть поставлен во главу угла.

В середине июля 1945 г. Черчилль, потерпев поражение на выборах, ушёл в отставку. К власти в Великобритании пришло лейбористское правительство во главе с Клементом Эттли. В 1946 году новое английское правительство во главе с К. Эттли продолжило разработку планов войны с СССР, привлекая для этого США и Канаду.

Зная, что мы вступим в войну с Японией (Сталин даже назвал точную дату — 8 августа) Трумэн тем не менее дает команду сбросить на Хиросиму атомную бомбу. Никакой необходимости в этом не было, Япония приняла решение: как только СССР объявит ей войну, она капитулирует. Но Трумэн хотел продемонстрировать нам свою силу и потому подверг Японию атомной бомбардировке.

Возвращаясь на крейсере «Аугуста» с Потсдамской конференции в США, Трумэн дает Эйзенхауэру приказ: подготовить план ведения атомной войны против СССР.

«Totality» — план американского генерала Дуайта Эйзенхауэра при президенте Гарри Трумэне о нанесении по СССР ударов атомными бомбами. План предусматривал сброс 20-30 атомных бомб на 20 советских городов: Москва, Горький, Куйбышев, Свердловск, Новосибирск, Омск, Саратов, Казань, Ленинград, Баку, Ташкент, Челябинск, Нижний Тагил, Магнитогорск, Молотов, Тбилиси, Сталинск, Грозный, Иркутск и Ярославль.

В сентябре произошла встреча на яхте вблизи побережья США генерала Д. Эйзенхауэра с британским фельдмаршалом Б. Монтгомери. Стороны в конечном счёте пришли к выводу, что если Красная Армия предпримет в Европе наступление, западные союзники не в силах будут его остановить. План операции «Немыслимое», точнее то, что от него осталось, был отправлен в архив, последующие планы войны против СССР разрабатывались уже на уровне НАТО.

В декабре 1945 года в Москве проходило совещание министров иностранных дел. Госсекретарь Бирнс, выступая 30 декабря по радио США, заявил: «После встречи со Сталиным я более чем когда-либо уверен, что справедливый по американским понятиям мир достижим». 5 января 1946 года Трумэн дает ему резкую отповедь: «Все, что вы наговорили, — это бред. Нам никакой компромисс с Советским Союзом не нужен. Нам нужен «Pax Americana», который на 80 процентов будет отвечать нашим предложениям».

В реальности мировая война не закончилась в 1945-м, она переросла в Третью мировую войну, только ведущуюся иными способами. План «Немыслимое» провалился в том виде, как его задумал Черчилль. Позиции военных США — первая причина. Вторая — Берлинская операция. Третья — Черчилль проиграл выборы и остался без власти. И, наконец, четвертая — сами британские военачальники были против реализации этого плана, ибо Советский Союз, как они убедились, был слишком силен.

У Трумэна были свои мысли на этот счет. Он считал, что противоборство США и СССР капитуляцией Германии и Японии не заканчивается, что это только начало нового этапа борьбы. Не случайно советник американского посольства в Москве Кеннан, видя, как москвичи праздновали День Победы 9 мая 1945-го, записал в своем дневнике, изданном затем в США: «Ликуют... Они думают, что война кончилась. А настоящая война еще только начинается».

Трумэна спросили: «Чем «холодная» война отличается от «горячей»? Он ответил: «Эта та же война, только ведется другими методами». И она велась все последующие годы. Ставилась задача оттеснить нас с позиций, на которые мы вышли. Она выполнена. Ставилась задача добиться перерождения людей. Как видим, и эта задача практически выполнена. Кстати, США вели и ведут войну не только с нами. Они угрожали атомной бомбой Китаю, Индии. Но главный их противник был, конечно же, СССР.

По утверждению американских историков, дважды на столе у Эйзенхауэра были приказы о нанесении превентивного удара по нашей стране. По их законам приказ вступает в силу, если его подписали все три начальника штабов — морских сил, воздушных и сухопутных. Две подписи были, третья отсутствовала, и только потому, что победа над СССР, по их подсчетам, достигалась в том случае, если в первые 30 минут будет уничтожено 65 млн. населения страны. Начальник штаба сухопутных войск понимал, что не обеспечит этого.

Советские военные планы того времени отражали существовавшие реалии. Так, планом обороны страны на 1947 г. ставилась задача обеспечить целостность границ на Западе и Востоке, установленных международными договорами после Второй мировой войны, быть в готовности к отражению возможной агрессии противника. В связи с созданием НАТО, с 1949 г. началось постепенное увеличение численности советских вооружённых сил: страна втягивалась в гонку вооружений.

План «Dropshot» — разработанный в США в 1949 году план ядерной войны против Советского Союза для противодействия предполагаемому вторжению СССР в Западную Европу, Ближний Восток и Восточную Азию. Главная стратегическая цель состояла в том, чтобы «во взаимодействии с нашими союзниками уничтожить советскую волю и способность к сопротивлению путём стратегического наступления». План предусматривал начать войну против СССР массированными ударами (в т.ч. ядерными) стратегической авиации по административно-политическим и промышленным центрам страны, а также районам сосредоточения войск.

В советских исторических источниках, как правило, использовалось название «Дропшот» русскими буквами без переводаИногда встречаются и переводы названия: Короткий удар, Последний выстрел.

По плану предполагалось сбросить на первом этапе 300 атомных по 50 килотонн и 200 000 тонн обычных бомб на 100 советских городов, из них 25 атомных бомб — на Москву, 22 — на Ленинград, 10 — на Свердловск, 8 — на Киев, 5 — на Днепропетровск, 2 — на Львов и т. д. План предусматривал разработку баллистических ракет для экономичного использования имеющихся средств.

США скрупулезно подсчитали, что в результате этой атомной бомбардировки, а также применения сначала 250 тысяч тонн обычных бомб, а всего — 6 млн тонн обычных бомб, погибнет около 60 млн граждан СССР, а всего с учетом дальнейших боевых действий погибнет свыше 100 млн советских людей.

Предполагалось оккупировать СССР и разделить его на 3 зоны ответственности: Западный СССР (Кавказ-Украина), Урал (Западная Сибирь-Туркестан), Восточная Сибирь (Забайкалье-Приморье).

Наша агентурная разведка с помощью источников в руководстве НАТО сумела заблаговременно переправить в Москву фотокопии разработок этой операции, назначенной на 1 января 1957 года.

Проблема неприемлемого для противника ответного удара встала во весь рост. Ракеты-носители, как известно, появились на вооружении в советских войсках только в 1959 году. На момент же разворачивания операции «Дропшот» мы могли уповать только на дальнюю авиацию.

Вряд ли советские ВВС представляли серьезную угрозу для США. Значительный парк истребителей-перехватчиков США, насчитывавший более 4500 машин (дозвуковые F-86D и F-89, сверхзвуковые F-101 Voodo и F-106 Delta Dart), в том числе вооруженных управляемыми ракетами "воздух-воздух", и развертывание в 1953-1960 более чем 245 дивизионов ракет "Найк-Аякс" вокруг стратегических объектов США делали вероятность прорыва советских бомбардировщиков весьма небольшой. Появление в 1960 зенитных ракет CIM-10 Bomarc (радиус действия - до 450 км), привел к практически полной невозможности для советских бомбардировщиков прорыва к территории США.

Но до недавнего времени оставалось загадкой, каким образом была сорвана операция. Ведь агрессор отказывается от своих планов, как правило, только тогда, когда получает доказательства, что ответный удар окажется столь же мощным. Однако на момент "Х" Советский Союз еще не имел баллистических ракет, способных доставить ядерное оружие через океан. Что же остановило США? Об этом наша беседа с заместителем начальника летно-испытательного комплекса авиационного завода имени Мясищева Леонидом Гладуном, руководившим в 50-х годах испытанием технического устройства, которое, по сути дела, и предотвратило тогда ядерный "блицкриг".

- Операция "Дропшот" началась фактически еще в 1954 году, - рассказал ученый. - Американцы тогда предварительно провели проверку нашей системы ПВО. В ночь с 28 на 29 апреля 1954 года три самолета "Боинг-47" со стороны Балтийского моря нарушили Государственную границу СССР и пролетели над европейской частью страны, очертив гигантскую дугу Балтийск-Новгород-Минск-Киев-Кишинев. Для перехвата в общей сложности было поднято 92 истребителя, но они не сумели выполнить поставленную задачу. Самолеты-нарушители беспрепятственно ушли в сторону Западной Германии.

- В чем же были причины фактически нулевой эффективности нашей ПВО?

- О них подробно сказано в рассекреченном недавно рапорте маршала авиации Вершинина тогдашнему министру обороны Булганину по поводу случившегося. Если коротко, то главная беда заключалась в том, что на истребителях тогда еще не имелось локаторов, а взаимодействие с наземными станциями наведения было отработано слабо. Поэтому наши летчики не сумели выйти на контакт с нарушителями и пресечь полет.

Успех воздушного рейда воодушевил американцев. Дело в том, что в штабных расчетах они оценивали возможные потери своих самолетов при ядерной атаке до 55 процентов. Эта цифра очень негативно сказывалась на настрое американских летчиков, что могло породить большое количество отказов в момент "Х". То, что около сотни наших истребителей ничего не смогли сделать с тройкой "Боингов", заметно подняло боевой дух американцев. У стратегов, похоже, зачесались руки.

8 мая 1954 года командующий стратегической авиацией США генерал Лемэй проинструктировал еще три экипажа "Боингов" и поставил задачу спровоцировать воздушный бой на границе СССР и Финляндии. Кстати, союзники по НАТО об этом полете проинформированы не были. Один из "Боингов" был перехвачен над советской территорией парой истребителей Северного флота. По нему велся огонь с дальней дистанции. Как выяснилось позже из донесений разведки, "Боинг" был сильно поврежден. И мы, как ни странно, должны быть, вероятно, благодарны его пилоту, который сумел довести подстреленную машину до базы в Англии, тем самым лишив натовских стратегов повода для обвинения СССР в нападении на их самолет якобы над территорией Финляндии.

Тем не менее руководство СССР понимало, что повод для агрессии можно найти всегда и нужно к ней готовиться. Когда же в руках Москвы оказались все выкладки плана "Дропшот", проблема неприемлемого для противника ответного удара встала во весь рост. Сложность ее решения состояла в том, что американцы собирались бомбардировать нас ядерным оружием с европейских баз, а мы могли остановить их только возможностью ответных бомбардировок непосредственно по территории США. Ракеты-носители, как известно, появились на вооружении в советских войсках только в 1959 году. На момент же разворачивания операции "Дропшот" мы могли уповать только на дальнюю авиацию.

- Какие советские самолеты в то время были приспособлены для дальней доставки ядерного оружия?

- Для этой цели проектировался дальний бомбардировщик Ту-95. Он был произведен в единственном экземпляре, но во время испытаний погиб. Работу по нему приостановили и переключились на самолет "М-4", который мог нести ядерное оружие. Но дальность полета этой машины не позволяла совершать транзитные рейсы СССР - США - СССР без дозаправки. На вооружении советских ВВС в то время еще не было технических систем, с помощью которых можно было бы пополнять горючее с самолета-танкера прямо в воздухе. Правда, генеральный конструктор В.М. Мясищев уже разработал такую систему, выполненную по схеме "Конус". Однако летчик-испытатель Марк Галлай во время полета в паре с самолетом-заправщиком ни разу не смог сконтактироваться с "Конусом" и пополнить горючее. Он в своем отчете забраковал эту систему, заявив, что необходима другая, сделанная по типу американского телескопического механизма заправки. Но ее разработка и внедрение потребовали бы еще 3 - 3,5 года, и мы никак не успевали бы до планируемого американцами удара по СССР - 1 января 1957 года.

Оставалось единственное: срочно доводить до ума "Конус". Директор серийного самолетостроительного завода Дмитрий Осипов договорился с Мясищевым и взял эту работу на себя. Руководить испытаниями назначили меня. В группу вошли ведущий летчик-испытатель Николай Горяйнов, правый летчик Иван Лаптев, штурман Владимир Журавлев, бортинженер Григорий Нефедов. Опускаю все сложности нашей работы в обстановке цейтнота. Главное - результат: 26 сентября 1956 года мы выполнили полет на дальность, соответствующую расстоянию до США и обратно, с дозаправкой в воздухе. С этого момента можно считать, что ядерный шантаж США в отношении СССР потерял всякий смысл. За ходом испытаний лично следил Н.С. Хрущев, и, когда они закончились, была организована утечка информации о том, что СССР теперь имеет возможность ответного удара возмездия.

- Какими силами мог быть нанесен такой удар?

- На 1 января 1957 года у нас имелось 25 самолетов "М-4", оснащенных системой "Конус". Результат полета с дозаправкой мог быть похлестче, чем 25 Хиросим.

- Но ведь не все советские "М-4" смогли бы отбомбиться. Принималось ли в расчет противодействие ПВО противника?

- В то время ПВО США было ничуть не лучше, чем у нас. Но дело еще и в том, что достаточно было одному самолету отбомбиться прицельно, чтобы американцы получили неприемлемый для них результат. Не многие знают, что в районе Лос-Анджелеса через территорию США проходит мощный тектонический разлом (геологическая трещина в земной коре). Одна достаточно мощная атомная бомба, взорванная здесь, способна привести к тяжелейшей катастрофе. Стратеги США это прекрасно понимают. Поэтому-то они моментально отказались от операции "Дропшот", как только получили достоверную информацию о том, что наше ядерное оружие может поразить Лос-Анджелес.

Так своевременно разработанное в общем-то несложное техническое устройство помогло спасти мир от возможной ядерной войны.

В основном отсюда и отсюда

Протоколы правительственной штабной игры, проведенной в Великобритании в марте 1981 года и посвященной отражению советской агрессии, были рассекречены спустя более 30 лет.

В ходе игры, получившей название «Переход к войне», отрабатывался сценарий, в соответствии с которым СССР совершает нападение сразу на несколько стран Европы, применяя химическое оружие, бомбардировкам советской авиации подвергаются британские города. В одном из вариантов развития событий Маргарет Тэтчер отдает приказ о применении против СССР ядерного оружия. Подробный материал, посвященный архивной находке, был опубликован в газете «Дейли мейл».

Штабные игры, участники которых отрабатывают сценарии военных конфликтов в самых разных их аспектах, примеряя при этом на себя роли военачальников и политиков, ответственных за принятие важных решений, существовали в разных формах с давних времен. Британское правительство в 70-80-х годах проводило масштабные мероприятия подобного характера каждые два года, в которых принимали участие члены секретариата кабинета министров. В тот период, когда отношения между СССР и странами Запада обострились после ввода советских войск в Афганистан, «красная угроза», судя по обнародованным документам, представлялась британцам особенно реальной.

В документах, с которых по истечении 30 лет был снят гриф секретности, на 250 страницах приводится сценарий развития событий, напоминающий местами фантастический роман. Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев теряет власть в результате переворота, устроенного старшими офицерами КГБ. Новое руководство страны придерживается жесткого политического курса и осуществляет вторжение в Югославию, значительные силы сосредотачиваются на границах с Турцией и Норвегией, международная напряженность растет.

Тем временем в Великобритании проходят многочисленные демонстрации, организованные просоветской организацией, получающей средства от СССР, растет сепаратизм в Уэльсе и Северной Ирландии. В стране нарастает кризис, ощущается нехватка топлива и продовольствия, действуют террористы и поджигатели, из строя выводятся ключевые элементы инфраструктуры. Правительство применяет жесткие меры подавления демонстраций, в какой-то момент арестованы оказываются лидер лейбористской партии и архиепископ Кентерберийский, которые вышли протестовать против войны на Трафальгарскую площадь.

Затем ранним мартовским утром советские бомбардировщики вторгаются в воздушное пространство Великобритании и начинают наносить удары по ключевым военным объектам страны, параллельно начинается вторжение на территорию ФРГ, Норвегии, Греции, Италии и Турции. После нескольких дней бомбардировок Тэтчер принимает тяжелое решение и соглашается с планом НАТО нанести ядерный удар по СССР. На этом событии, когда мир находится на грани Третьей мировой войны и ядерного конфликта, сценарий игр завершается.

Несмотря на то, что события, описываемые в документе, видятся в наше время крайне маловероятными, они представляют собой интересное историческое свидетельство. Оно говорит о том, как в то время в руководстве Великобритании воспринимался СССР и как участники игр — члены британского правительства планировали действовать в критических обстоятельствах.

(С)